Однажды ко мне за помощью обратился молодой человек. Он стал жертвой преступления, иными словами – потерпевшим по уголовному делу. Он был недоволен квалификацией преступления, а также его интересовал вопрос возмещения материального и морального вреда.

К тому моменту дело уже было передано в суд, квалифицировали его  по п. «г»  ч. 2 ст. 112 УК РФ (Умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью группой лиц, группой лиц по предварительному сговору или организованной группой ). Мне  предстояло ознакомиться с материалами дела, изучить проведенные по делу экспертизы.

Обвинительное заключение гласило: «…действуя умышленно, на почве личных неприязненных отношений, с целью причинения телесных повреждений потерпевшему было нанесено не менее N ударов ногами и N ударов руками в область головы….».  На стадии предварительного расследования были проведены 3 судебно-медицинские экспертизы по установлению причиненной  тяжести вреда здоровью потерпевшего. Все 3 экспертизы гласили – потерпевшему причинен вред здоровью средней тяжести. Однако я с ними была не согласна. Объясню почему.

Изучив постановления следователя о проведении данных экспертиз, ознакомившись с вопросами, поставленными перед экспертом, я удивилась, почему следователем все 3 раза не был поставлен на разрешение экспертом всего один вопрос? От которого, собственно, и зависела вся квалификация преступления.

Я сказала своему доверителю, что потребуется проведение еще одной судебно-медицинской экспертизы,  проведение которой мы потребуем в судебном порядке, он дал свое согласие.

Подготовив соответствующее ходатайство, с составленными мной вопросами для эксперта, приложив к нему необходимые медицинские документы, истребованные по адвокатскому запросу, мы обосновали в суде необходимость проведения данной экспертизы, несмотря на то, что возражали не только подсудимые, но даже и прокурор. Суд постановил провести экспертизу. И о чудо! (Благодаря правильно поставленным вопросам). Эксперт дает свое независимое заключение и делает выводы о том, что «…для устранения деформации контуров лица необходимо оперативное вмешательство…», что в свою очередь дает нам право требовать возвращение дела прокурору.

Иными словами, мы добились в данном деле изменения категории тяжести преступления с  п. «г»  ч. 2 ст. 112 УК РФ на п. «а» ч. 3  ст. 111 УК РФ (Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, выразившегося в неизгладимом обезображивании лица), а это значит, что обидчикам моего доверителя грозило уже не до 5 лет лишения свободы, а до 12 лет лишения свободы.

Также в рамках уголовного дела нами был заявлен гражданский иск о взыскании с подсудимых морального вреда и материального ущерба в виде расходов на лечение и упущенного заработка.